Этимологический словарь | Morteļurpau dendikt
à (к) - Предлог à представляет собой один из наиболее архаичных элементов новьяльской грамматической системы, восходящий к праиндоевропейскому корню *h₂ed- ("к, по направлению"). В староновьяльском реконструируется форма *ād, которая впоследствии подверглась редукции конечного согласного и приобрела характерное надстрочное ударение.
Фридеклопейский диалектный вариант ō отражает иную линию развития той же праформы через промежуточную стадию *ōd с последующей утратой финального согласного. Это расхождение указывает на раннее диалектное членение новьяльского языкового ареала, когда различные регионы по-разному адаптировали древние грамматические морфемы.
Полифункциональность à (направление, цель, маркер инфинитива) типична для базовых предлогов индоевропейских языков, где пространственные значения служат основой для развития абстрактных грамматических функций. Использование в качестве инфинитивного маркера развилось из значения направленности действия к цели, что демонстрирует характерную для новьяля метафоризацию пространственных концептов в грамматической системе.
aivè (иметь) - Происходит от прагерманского *habjaną → староанглийского habban/haffian (иметь). Потеря начального "h" (распространенное явление в эволюции некоторых языков). Трансформация "b/bb" в "v" (типичное смягчение согласных). Развитие дифтонга "ai" из более раннего "a". åm (я) - Исключительно новьяльское местоимение первого лица единственного числа, развившееся из староновьяльского yeł. Трансформация произошла через серию фонетических изменений: сначала произошла назализация конечного -ł с переходом в -m, затем начальный y- постепенно ослабел до полугласного w- и далее повлиял на гласный, округлив его до å. В диалектных формах сохранились промежуточные стадии этого развития, например, фридеклопейский диалект до сих пор использует архаичную форму jőļ. В современном новьяльском образует притяжательную форму åmis (мой) и редуцируется в префикс em- в сложных словах со значением "само-". amarna (баталия) - Вся группа военной лексики восходит к архаичному староновьяльскому корню *arnā ("удар, столкновение"), от которого развились различные формы через систему аффиксации.
Amarna — образовано приставкой *a- (усиление). Семантическое ядро "удар, столкновение" объединяет всю группу, демонстрируя продуктивность древнего военного корня в новьяльском словообразовании. arfeļ (чувство) - Восходит к архаическому новьяльскому ōrfel [о́рфель]. Долгий гласный ō сократился до a по общему закону упрощения вокализма. В отличие от родственного глагола arfļè, в существительном сохранился срединный гласный e, поскольку он находился в защищенной позиции перед сонорным l. Конечный l подвергся палатализации в ļ, характерной для именных основ. Естественная эволюция: ōrfel [о́рфель] → arfel [а́рфель] → arfeļ [а́рфель]. Родственно глаголу arfļè < *ōrfol с той же корневой морфемой, но разными суффиксальными элементами в архаическом языке. arfelin (сердце) - Восходит к архаическому новьяльскому ōrfol [о́рфол] с суффиксом -in. Долгий гласный ō сократился до a. Основа ōrfol- получила именной суффикс -in, характерный для обозначения органов и конкретных предметов. В отличие от родственных слов, здесь l сохранил твердость, не перейдя в ļ, что типично для основ с суффиксом -in. Естественная эволюция: ōrfolin [о́рфолин] → arfolin [а́рфолин] → arfelin [а́рфелин] → arfelin [а́рфелин]. Архаическое ōrfol, вероятно, означало "внутренняя жизненная сила" или "средоточие чувств", откуда развились современные значения: arfļè "чувствовать" (процесс), arfeļ "чувство" (абстракция) и arfelin "сердце" (конкретный орган как центр эмоций). Это отражает древнее представление о сердце как источнике всех ощущений и переживаний. arfļè (чувствовать) - Восходит к архаическому новьяльскому ōrfol [о́рфол]. Долгий гласный ō сократился до a в результате общей тенденции к упрощению вокализма. Безударный гласный o в интервокальной позиции выпал (синкопа), создав кластер rfl. Конечный l подвергся палатализации, перейдя в ļ, вероятно, под влиянием следующего гласного элемента. К основе arfļ- было добавлено стандартное глагольное окончание -è. arna (битва) - Вся группа военной лексики восходит к архаичному староновьяльскому корню *arnā ("удар, столкновение"), от которого развились различные формы через систему аффиксации.
Простое существительное arna представляет прямое субстантивное употребление корня. Семантическое ядро "удар, столкновение" объединяет всю группу, демонстрируя продуктивность древнего военного корня в новьяльском словообразовании.
arnamor (побоище) - Вся группа военной лексики восходит к архаичному староновьяльскому корню *arnā ("удар, столкновение"), от которого развились различные формы через систему аффиксации.
Сложная форма: arnamor = arna + *mor ("смерть"). Семантическое ядро "удар, столкновение" объединяет всю группу, демонстрируя продуктивность древнего военного корня в новьяльском словообразовании.
arnar (бой) - Вся группа военной лексики восходит к архаичному староновьяльскому корню *arnā ("удар, столкновение"), от которого развились различные формы через систему аффиксации.
Arnar образовано суффиксом *-ar (действие). Семантическое ядро "удар, столкновение" объединяет всю группу, демонстрируя продуктивность древнего военного корня в новьяльском словообразовании.
arnè (бить) - Вся группа военной лексики восходит к архаичному староновьяльскому корню *arnā ("удар, столкновение"), от которого развились различные формы через систему аффиксации.
Базовый глагол arnè сохранил корень в чистом виде с глагольным окончанием. Семантическое ядро "удар, столкновение" объединяет всю группу, демонстрируя продуктивность древнего военного корня в новьяльском словообразовании.
askoreļ (рифма) - Происходит от древнего новьяльского корня "ask" (эхо, отражение) и "oreļ" (узор, плетение). aug (как) - Наречие aug [ог] восходит к староновьяльскому *augā ("образ, подобие, способ"), первоначально обозначавшему визуальное сходство или манеру действия. Современное произношение [ог] отражает характерное для новьяля стяжение дифтонга au в закрытом слоге, особенно в часто употребляемых служебных словах.
В раннем новьяле форма *augā функционировала как полнозначное существительное со значением "внешний вид, манера". Постепенная грамматикализация привела к утрате субстантивных свойств и превращению в наречие сравнения. Промежуточной стадией была форма *aug-ē с наречным окончанием, которая затем сократилась до современного aug.
Семантическое расширение от "образ, подобие" до современных значений "как, каким образом, в какой степени" демонстрирует типичный путь развития сравнительных наречий в новьяле. Высокая частотность использования привела к фонетической редукции и закреплению особого произношения [ог], отличающего это слово от других лексем с буквосочетанием au.
augìt (статус) - Существительное augìt представляет собой результат лексикализации синтаксической конструкции, образованной слиянием наречия aug ("как") и глагольной формы ìt ("есть"). Первоначальная фраза *aug ìt означала "как есть, каково состояние" и использовалась для описания текущего положения дел или состояния объекта.
В среднем новьяле частая употребимость этой конструкции в формульных выражениях типа "aug ìt evis?" ("каково его положение?") привела к фонетическому сращению элементов. Промежуточная форма *aug-ìt с гипенным написанием постепенно трансформировалась в единое слово с характерным произношением [огъийт], где сохранилась граница между историческими морфемами.
Семантическое развитие от вопросительной конструкции "как есть?" к субстантивированному понятию "статус, положение" отражает типичную для новьяля тенденцию к грамматикализации часто употребляемых фразеологизмов. Сохранение обеих исходных основ в фонетическом облике слова делает augìt редким примером "прозрачной" этимологии в современном новьяле, где внутренняя форма остается легко различимой.
bern (хорошо) - Наречие bern восходит к староновьяльскому *bernā ("цветение, расцвет, благополучное состояние"), образованному от корня *ber- ("цвести, процветать") с архаичным суффиксом состояния *-nā. Первоначально слово обозначало период весеннего цветения как символ жизненной силы и гармонии.
Переход от существительного к наречию произошел через промежуточную стадию адвербиального употребления в конструкциях типа *"fasè [im] bernā" ("делать [в состоянии] цветения"), где локативная форма постепенно утратила предлог и грамматикализовалась. Утрата конечного гласного дала современную краткую форму bern.
Семантическое развитие от "цветение, расцвет" к "хорошо" отражает древние новьяльские представления о благополучии как о состоянии гармоничного развития, подобного расцвету растений. Консонантный исход нетипичен для новьяльских наречий, что указывает на архаичность формы. В современном языке bern сохраняет коннотации не просто положительной оценки, но именно процветания и жизненной силы, особенно в устойчивых выражениях типа "dert ìt bern" ("всё хорошо").
bert (защита) - Существительное bert [бэрт] восходит к староновьяльскому *bertā ("твердость, стойкость, сопротивление"), образованному от корня *ber- ("стоять твердо, противостоять") с суффиксом результата *-tā.
Корень *ber- первоначально описывал физическую устойчивость и способность противостоять внешнему давлению. Семантическое развитие шло от конкретного понятия "твердого стояния" к абстрактному "защиты" как активного сопротивления угрозе. Фонетическое оформление включало утрату конечного гласного и эпентезу *t* для образования консонантного исхода.
Таким образом, в новьяле существуют два независимых корня защитной семантики: *bran- (укрывание, создание убежища) и *ber- (активное сопротивление, стойкость). Это отражает различные аспекты защиты в новьяльской картине мира — пассивную (укрытие) и активную (противостояние), каждая из которых получила собственное лексическое выражение.
branħa (банк) - Существительное branħa [бранжа] восходит к староновьяльскому *branħā ("защищенное хранилище, укрепленная палата"), образованному от корня *bran- ("защищать, укрывать") с архаичным локативным суффиксом *-ħā, который обозначал места безопасного хранения.
Корень *bran- первоначально описывал процесс создания защитного укрытия — от строительства убежища до магических щитов. Суффикс *-ħā с характерным звуком ħ [ж] был специализирован для обозначения сакральных и защищенных пространств, что объясняет его сохранение в данном слове.
Семантическое развитие от "защищенного хранилища" к современному понятию "банк" произошло с формированием товарно-денежных отношений в Магисмо, когда потребовались специализированные учреждения для безопасного хранения ценностей. В отличие от заимствованных терминов, branħa подчеркивает исконно новьяльское понимание банка как прежде всего места защиты, а не просто финансового института, что отражает традиционные представления о безопасности и доверии в магическом обществе.
breu (рука) - Собственное новьяльское слово для обозначения руки. Фонетически отдаленно напоминает индоевропейские корни *bher-/*bhor- (нести, держать). Возможные параллели с кельтскими формами: валлийским braich и бретонским brec'h (рука). Дифтонг eu придает слову характерное новьяльское звучание. Является исключительно продуктивной основой для образования сложных слов, охватывающих широкий спектр понятий от бытовых предметов и анатомических терминов до культурных практик. brokén (организм) - Существительное brokén [брОкен] восходит к староновьяльскому *brōkēnā ("сплетение, сложная конструкция"), образованному от корня *brōk- ("переплетать, соединять в единое целое") с архаичным суффиксом *-ēnā, обозначавшим сложные многосоставные объекты.
Первоначально слово описывало любую сложную конструкцию, состоящую из взаимосвязанных элементов — от плетеных изделий до архитектурных сооружений. Семантический переход к значению "организм" произошел в период развития магической анатомии, когда живые существа стали восприниматься как сложнейшие "плетения" из материальных и энергетических компонентов.
Ударение на первом слоге (брОкен) сохраняет архаичную акцентную модель, типичную для древних многосложных основ. Окончание -én представляет собой стяженную форму старого суффикса *-ēnā, что характерно для научной терминологии новьяля. Современное использование brokén в медицинских и магических текстах отражает представление о живом организме как о гармоничном "сплетении" различных систем и энергетических потоков.
brunt (вопрос) - Возможно, связано с германскими корнями: древнеанглийским bran (пламя), скандинавским brenna (гореть), в переносном смысле "жгучий интерес, требующий ответа". Альтернативно может быть связано с латинским probare (проверять, испытывать) через фонетическую трансформацию. В новьяльском языке образует глагол bruntè путем добавления глагольного суффикса -è, демонстрируя регулярное словообразование. ceva (цвет) - Существительное ceva восходит к староновьяльскому *kēwā ("видимое различие, то, что выделяет"), образованному от праиндоевропейского корня *ḱeu- ("замечать, различать") с архаичным суффиксом *-wā. В процессе фонетического развития начальный велярный k перешел в аффрикату c [ц], а долгий гласный сократился.
Семантическое развитие шло от общего понятия "различимого признака" к специализированному значению "цвет" как основного визуального дифференциатора объектов. Это отражает важность цветового восприятия в магической практике новьяльских народов, где различные оттенки традиционно ассоциировались с различными стихийными силами и магическими свойствами.
dajsvìns (крапивница) - От "dajs" (зуд) и "vìns" (покров). de (это) - Указательное местоимение de представляет собой один из древнейших элементов новьяльской лексики, восходящий к праиндоевропейскому демонстративному корню *de- ("вот, это"). Эта основа сохранилась практически без изменений на протяжении тысячелетий, что свидетельствует о ее фундаментальном характере.
В староновьяльском зафиксированы формы *dē и *deh, где конечный согласный постепенно редуцировался. Краткость и фонетическая простота слова обусловлены его высокой частотностью в речи — подобные базовые указательные элементы стремятся к максимальной экономии артикуляционных усилий.
Семантическое развитие шло от конкретного указания ("вот это") к абстрактному местоименному замещению ("оно"). В современном новьяле de служит универсальным указателем для неодушевленных объектов и нейтральным местоимением третьего лица, что отражает типологическую особенность языка — отсутствие грамматического рода у неживых предметов.
dè (дать) - Вероятно, восходит к праиндоевропейскому корню deh₃- (давать). В новьяле сохранился в максимально лаконичной односложной форме, что характерно для базовых глагольных концептов. Окончание -è указывает на принадлежность к стандартному глагольному классу новьяльского языка. Является высокопродуктивной основой для образования префиксальных глаголов с различными оттенками значения передачи, распределения и направленного действия. denis (который) - Относительное местоимение denis развилось из расширенной формы демонстративного корня *den- (тот же, что и в den "этот") с добавлением древнего суффикса принадлежности *-is. Первоначальное значение было "тот, который принадлежит к...", откуда развилось современное относительное значение.
Вопросительная форма denen образована от той же основы *den- с архаичным вопросительным суффиксом *-en, восходящим к праиндоевропейскому интеррогативному элементу. Закрепление denen в позиции начала предложения отражает древний синтаксический порядок, где вопросительные слова всегда выносились в препозицию для максимальной коммуникативной выделенности.
Трехчленная система den (указательный) → denis (относительный) → denen (вопросительный) демонстрирует типичную для новьяля модель грамматикализации, где от единого демонстративного корня развиваются специализированные местоименные формы. Сохранение общей основы den- во всех трех словах подчеркивает их функциональную связанность в системе дейктических отношений новьяля.
efis (если) - Условный союз efis восходит к староновьяльскому *efisā ("случай, возможность, предположение"), первоначально функционировавшему как существительное. Корень *ef- связан с понятием возникновения и появления, а суффикс *-isā образовывал абстрактные существительные состояния.
Грамматикализация произошла через промежуточную стадию эллиптических конструкций типа *"[im] efisā ìħ..." ("[в] случае что..."), где предлог и часть существительного постепенно опускались. Форма *efis закрепилась как сокращенный вариант этой конструкции с последующей утратой субстантивных свойств.
Фонетическое оформление efis отражает тенденцию новьяльских служебных слов к консонантному исходу, что отличает их от полнозначной лексики. Сохранение гласного i во втором слоге препятствует дальнейшей редукции и обеспечивает фонетическую устойчивость союза. Семантический переход от конкретного "случая" к абстрактному условного значения типичен для развития гипотетических союзов в языках мира.
elena (звезда) - Восходит к эльфийскому языку Квенья «elen» (звезда) eļst (они) - Исключительно новьяльское местоимение третьего лица множественного числа, развившееся из староновьяльского ilsas. Фонетическая эволюция включала несколько этапов: сначала произошло понижение начального гласного i- → e- под влиянием последующих согласных; затем произошла палатализация -l- с образованием -ļ-; наконец, конечный слог -as был редуцирован, оставив только согласный -t (возможно через промежуточную стадию -st). В фридеклопейском диалекте форма упростилась до eļ/eļő с полной утратой конечных согласных. В отличие от других местоимений, демонстрирует относительную регулярность в склонении. ev (он) - Исключительно новьяльское местоимение третьего лица единственного числа мужского рода, развившееся из староновьяльского er. Трансформация произошла через фонетическое изменение конечного -r в губно-зубной -v — процесс, известный в исторической лингвистике как ленизация или смягчение согласных. Этот переход мог быть усилен влиянием соседних гласных и тенденцией к унификации местоименной системы. Демонстрирует заметную иррегулярность в склонении, с чередованием основ ev-/j- в различных падежных формах, что отражает сложную историю развития и возможное влияние аналогии с другими местоимениями. fasè (делать) - Происходит от праиндоевропейского *dhe- или латинского facere. Сохранение начального "f" как в романских языках. Упрощение середины слова (потеря "c"/"k" звука). fašè (привести) - Вероятно внутреннее образование от новьяльского fasè (делать) с добавлением характерного звука š, создающего значение направленного действия. Возможна дальняя связь с латинским facere (делать) + направительным элементом. Слово демонстрирует типичную для новьяльских глаголов структуру с ударением на первом слоге и окончанием -è. feirh (смерть) - Существительное feirh [фэйрх] восходит к староновьяльскому *fēirxā ("окончательное дыхание, последний выдох"), где корень *fēi- обозначал завершение жизненного цикла, а элемент *-rx- был связан с понятием дыхания и жизненной силы.
Фонетическое развитие включало стяжение долгого ē с последующим i в дифтонг ei и трансформацию согласного кластера *-rxā в -rh с утратой финального гласного. Сохранение архаичного сочетания rh характерно для сакральной лексики новьяля, где древние фонетические формы поддерживались ритуальной традицией.
Семантическое ядро "последний выдох" отражает древние новьяльские представления о смерти как о моменте, когда жизненная сила окончательно покидает тело через дыхание. Расширение значения до абстрактного понятия "смертность" произошло в период формирования философской терминологии. Консонантный исход и специфическое произношение [фэйрх] делают feirh фонетически уникальным среди новьяльских существительных, что подчеркивает особый статус этого понятия в языковой картине мира.
foirau (черный) - Прилагательное foirau [фо́йрō] восходит к староновьяльскому *fōirawā ("лишенный света, поглощающий сияние"), образованному от корня *fōir- ("поглощать, втягивать") с архаичным качественным суффиксом *-awā.
В древней новьяльской магической традиции черный цвет не воспринимался как негативный, а рассматривался как признак глубинной мудрости и способности "впитывать" знания из окружающего мира. Первоначально *fōirawā описывало не просто отсутствие света, а активное качество материи, способной концентрировать и сохранять энергию.
Фонетическое развитие включало стяжение дифтонга *ōi в oi и упрощение суффикса *-awā до стандартного прилагательного окончания -au. Особое произношение [фо́йрō] с дифтонгоидным элементом отражает древнюю фонетическую структуру. Ударение на первом слоге характерно для архаичных цветообозначений, многие из которых сохранили древние акцентные модели как маркер принадлежности к базовой лексике чувственного восприятия.
foz (сила) - Собственное новьяльское слово для обозначения силы и мощи. Короткая звонкая форма фонетически выразительна и соответствует значению силы. Является исключительно продуктивной основой для образования понятий, связанных с силой, властью, физическим и политическим могуществом. fremis (свой) - Притяжательное местоимение fremis представляет собой композитное образование, состоящее из староновьяльского корня *frem- ("сам, собственный") и древнего суффикса принадлежности *-is. Корень *frem- восходит к праиндоевропейской основе *swé-mo-, обозначавшей рефлексивность и самоотнесенность.
В процессе языкового развития произошло характерное для новьяля усечение начального s- и переогласовка в e, что дало промежуточную форму *frem-. Присоединение архаичного суффикса -is завершило формирование специализированного притяжательного местоимения, отличного от простых указательных форм.
Уникальность fremis среди других притяжательных местоимений новьяля заключается в том, что оно сохранило древнюю структуру "корень + суффикс принадлежности", тогда как остальные формы развились по иным моделям. Это указывает на особую важность концепта "собственности" и рефлексивности в новьяльской картине мира, где различение "своего" и "чужого" имеет не только грамматическое, но и культурно-магическое значение.
gaħ (прибор) - Современное новьяльское слово gaħ восходит к древненовьяльской форме gāx (гаакс), засвидетельствованной в магических текстах эпохи Великого Слияния (около 3500 лет назад). Первоначально это слово обозначало ритуальный предмет или магический инструмент, используемый в церемониальной практике — от простейших амулетов до сложных магических фокусирующих устройств.Корень gā- предположительно связан с древним понятием "направлять, фокусировать (энергию)", что отражает первичную функцию магических приборов в ранней истории Магисмо. Суффикс -x указывал на предметность и инструментальность. В период с VII по XII века происходили значительные фонетические изменения: долгий гласный ā сократился до краткого a, а конечный фрикативный x [x] через промежуточные стадии gh [ɣ] и h [h] в XIII-XV веках развился в современный звук ħ [ʒ]. Этот фонетический процесс совпал с технологическим развитием эпохи Возрождения, когда понятие "прибора" расширилось от чисто магических инструментов до механических устройств и маготехнических аппаратов.
Семантическое развитие слова отражает эволюцию технологий в Магисмо: от ритуальных магических фокусаторов древности через сложные алхимические аппараты средневековья к современным маготехническим двигателям и механическим устройствам. Сегодня gaħ является универсальным термином для любого функционального прибора, сохраняя связь с исконным значением "инструмента для направления силы".
glorim (ум) - Существительное glorim восходит к староновьяльскому *glōrimā ("внутреннее сияние, ясность духа"), образованному от корня *glōr- ("ясный свет, чистое сияние") с архаичным суффиксом *-imā, обозначавшим внутренние качества и способности.
Семантический переход от "внутреннего сияния" к понятию "ум" отражает древние новьяльские представления о разуме как об источнике ментального света, способном освещать тёмные уголки непознанного. В магической традиции Магисмо интеллект всегда ассоциировался с яркостью (света) — способностью "просвечивать" суть вещей и явлений.
Фонетическое развитие включало сокращение долгого ō и редукцию конечного гласного *-ā, что дало современную форму с характерным окончанием -im. Сохранение этого архаичного суффикса указывает на принадлежность слова к древнейшему слою новьяльской ментальной лексики. Корень glōr- сохранился в ряде терминов, связанных с магическим познанием и прозрением, подтверждая устойчивость семантической связи между светом и разумом в новьяльской картине мира.
gvina (сторона) - Собственное новьяльское слово для обозначения стороны. Сочетание согласных gv- придает слову характерное новьяльское звучание. Сосуществует с несколькими синонимами: основным kéļtrun и менее употребительными hinden и aspiz, что указывает на семантическую дифференциацию различных аспектов понятия "сторона" в новьяльской культуре. hè (читать) - Глагол hè [хэ] представляет собой один из архаичнейших элементов новьяльской глагольной системы, восходящий к староновьяльскому односложному корню *hē ("извлекать смысл, расшифровывать"). Этот корень относится к древнейшему слою коротких глаголов, сохранивших первобытную моносиллабическую структуру.
Первоначально *hē обозначало процесс извлечения скрытого смысла из символов и знаков — будь то руны, магические письмена или следы на земле. В древней культуре новьяльских народов умение "читать" знаки окружающего мира считалось базовой магической способностью, что объясняет архаичность и краткость глагольной формы.
Фонетическая устойчивость формы hè на протяжении тысячелетий обусловлена ее принадлежностью к группе коротких глаголов, которые в прошедшем времени требуют специальной приставки gé- (см. géh "читал"). Семантическое расширение от мистического "расшифровывания знаков" к обыденному "чтению текста" произошло с развитием письменности, но глагол сохранил сакральные коннотации в ритуальных контекстах, где hè до сих пор означает магическое толкование символов.
hints (голова) - Собственное новьяльское слово для обозначения головы. Конечное сочетание -ts придает слову характерное новьяльское звучание. Является исключительно продуктивной основой для словообразования, порождая множество сложных слов и производных понятий. honisc (дом) - Вероятно, происходит от прагерманского корня hūsan (дом, жилище). В новьяльском языке образует мини-систему связанных понятий с hon (дом в более общем смысле) и husc (усадьба, поместье). Суффикс -isc может указывать на обжитое, организованное пространство, в отличие от базовой формы. Является продуктивной основой для образования понятий, связанных с жилищем и проживанием. hvelikt (страна) - Собственное новьяльское слово для обозначения страны. Фонетически содержит элементы, напоминающие германские формы: древнеанглийское hwīl (пространство, земля), исландское veldi (держава, власть). Сочетание начального hv- характерно для скандинавских языков. Можно усмотреть отдаленное сходство с индоевропейским корнем wel- (видеть, наблюдать) через концепцию "обозримой территории". Суффикс -kt придает слову структурную завершенность и характерен для новьяльских существительных. ìja (она) - Исключительно новьяльское местоимение третьего лица единственного числа женского рода, развившееся из староновьяльского Ella. Трансформация произошла через несколько фонетических изменений: сначала произошла палатализация начального El- с переходом в il-, затем ассимиляция двойного -ll- в йот -j-, и наконец, смещение ударения с последующим изменением качества гласных. Фонетически развитие можно представить как: Ella → Ilja → ìja. Несмотря на внешнее сходство с латинским illa, это случайное совпадение, а не этимологическая связь. Сохраняет иррегулярные формы склонения, характерные для личных местоимений. jevor (воздух) - Существительное jevor [йэвор] восходит к староновьяльскому *jēwōrā ("дыхание мира, живой поток"), образованному от корня *jēw- ("дышать, вдыхать жизнь") с архаичным суффиксом *-ōrā, обозначавшим субстанции и стихийные силы.
Корень *jēw- первоначально описывал процесс дыхания как основу жизни, а в расширенном смысле — любое движение невидимых жизненных сил. Фонетическое развитие включало сокращение долгого ē, упрощение дифтонга ōw в o и утрату конечного гласного. Начальный элемент j- сохранился как рефлекс древнего дифтонга *jē-.
Нетипичное окончание -or указывает на принадлежность слова к древнейшему слою стихийной лексики, где сохранились архаичные морфологические модели. Семантическое развитие от "дыхания мира" к физическому понятию "воздух" отражает древние анимистические представления новьяльских народов, где атмосферный воздух воспринимался как дыхание живой планеты. В магической терминологии jevor сохраняет коннотации жизненной силы и энергетического потока.
jistè (думать) - Исключительно новьяльское слово для обозначения процесса мышления. Хотя обнаруживаются отдаленные фонетические параллели с некоторыми индоевропейскими корнями (например, германскими ist- "знать, понимать" или греческим hist- в "история"), структура слова указывает на собственное новьяльское происхождение. Инициальный j- придает слову характерное новьяльское звучание. Формирует исключительно разветвлённое словообразовательное гнездо, охватывающее все аспекты интеллектуальной деятельности от конкретных актов мышления до абстрактных философских понятий. kénder (друг) - Собственное новьяльское образование, производное от глагола kéndè (дружить). Возможна дальняя связь с индоевропейскими корнями *ken-/*kom- (вместе, с). Начальное ké- может отражать эмоциональную интенсивность понятия. Структура слова с суффиксом -er типична для обозначения лиц, выполняющих действие, что соответствует общей модели индоевропейских языков. Является центральным элементом развитой системы понятий, связанных с дружбой и социальными отношениями. korp (тело) - Существительное korp представляет собой раннее заимствование из земного латинского corpus ("тело"), адаптированное к фонетической системе новьяля. Заимствование произошло в период активных контактов между мирами после Великого Пересечения, когда земные маги и ученые активно изучали анатомию и медицину в Магисмо.
Фонетическая адаптация включала упрощение латинского corpus с утратой финального -us и сокращением консонантного кластера. Сохранение велярного k вместо ожидаемого c [ц] указывает на раннее заимствование, когда новьяльская фонетическая система еще не полностью стабилизировалась.
Семантическое развитие от латинского понятия "физическое тело" к расширенным значениям "плоть, организм" отражает влияние магической терминологии Магисмо, где тело рассматривается как сложная система взаимодействия материальной и энергетической составляющих. Консонантное окончание нетипично для исконно новьяльских существительных, что дополнительно подтверждает заимствованный характер слова и его вхождение в древний слой межмировой лексики.
krůļ (король) - Восходит к староновьяльскому Graal, что указывает на собственное развитие в рамках новьяльского языка. Фонетическая эволюция: Graal → kroiļ (фридеклопейский диалект) → krůļ (стандартный новьяльский), демонстрирующая типичные процессы палатализации начального согласного и монофтонгизации дифтонга. Сходство со славянскими формами типа "король" представляет собой случайную конвергенцию, поскольку новьяльское слово имеет документированную внутриязыковую этимологию от Graal. Диалектная форма kroiļ сохраняет промежуточную стадию фонетического развития с характерным дифтонгом oi. laer (место) - Возможно, связано с кельтскими формами, такими как валлийское lle и бретонское lec'h (место). Также созвучно с древнеанглийским lār (учение, мудрость) через возможную ассоциацию "места знаний". Фонетически напоминает германские корни, связанные с лежанием, размещением. В новьяльском языке является исключительно продуктивной основой для образования сложных слов, обозначающих различные типы пространственных и функциональных локаций. lansè (говорить) - Вероятно, восходит к праиндоевропейскому корню dnghwa- (язык, речь). В новьяле фонетически трансформировалось через упрощение начального кластера согласных и сохранение носового элемента. Является одним из наиболее продуктивных глагольных корней, образующих обширное словообразовательное гнездо, покрывающее всё семантическое поле речевой коммуникации от нейтрального общения до специализированных речевых актов. laseria (женщина) - Существительное laseria восходит к староновьяльскому *lāsēria ("сияющая, светоносная"), образованному от корня *lās- ("свет, сияние") с архаичным феминным суффиксом *-ēria. Первоначально слово обозначало женщину, обладающую особой магической аурой или внутренним светом.
В древней новьяльской культуре концепт женственности тесно связывался с понятием luminosity — способностью излучать магическую энергию и интуитивно воспринимать скрытые силы мироздания. Корень *lās- сохранился в ряде современных слов, связанных со светом и ясностью восприятия, что подтверждает древность этой семантической связи.
Фонетическое развитие *lāsēria > laseria включало сокращение долгих гласных и упрощение консонантных групп. Сохранение четырехсложной структуры нетипично для новьяля и указывает на сакральный характер понятия. Окончание -ia стало продуктивным суффиксом для обозначения лиц женского пола, но laseria остается единственным базовым термином, сохранившим эту древнюю морфологическую модель.
léirè (любить) - Восходит к архаическому новьяльскому lêire [льjи́ре]. Буква ê обозначала мягкий знак с йотом, в данном случае êi = [ьjи]. В ходе орфографической реформы ê заменялась на j, что дало промежуточную форму ljire [льjи́ре]. Однако кластер lj перед гласным i оказался неудобным для произношения, поэтому произошло упрощение: сначала развилась эпентетическая гласная é для разбивки кластера (léjire), затем j выпал в интервокальной позиции, давая léire [ле́ире]. Архаическое глагольное окончание -e стандартизировалось как -è. Естественная эволюция: lêire [льjи́ре] → ljire [льjи́ре] → léjire [ле́йире] → léire [ле́ире] → léirè [ле́ирэ]. léranta (любовь) - Восходит к древнему корню *leubh- или *er- (любовь). Добавление суффикса, указывающего на состояние или качество (-ant-). Окончание "-a", типичное для абстрактных существительных. lina (девочка) - «Lina» могла произойти от древней формы, означающей «светлая» или «прекрасная» (связанной с эльфийскими корнями), и в конечном итоге стать общим термином для обозначения «девушки», поскольку многие женские термины связаны с понятиями красоты, утонченности или яркости. lìria (стих) - Восходит к древним эльфийским корням «lyr» (текучая речь) и «iath» (образец красоты) lo (книга) - Существительное lo [ло] представляет собой результат крайней фонетической редукции староновьяльского *libūsā ("хранилище записей, собрание письмен"), сохранившегося в более полной форме в фридеклопейском диалекте как libus [либус]. Корень *lib- был связан с понятием записи и письменной фиксации, а суффикс *-ūsā обозначал вместилище или собрание чего-либо.
Радикальное сокращение *libūsā > lo объясняется исключительно высокой частотностью употребления слова в академической среде Магисмо. Промежуточными стадиями были формы *libūs > *libs > *los > *lo, где последовательно утрачивались консонантные кластеры и гласные. Сохранение только начального согласного l и опорного гласного o типично для предельно частотной лексики.
Фридеклопейский libus сохранил архаичную структуру благодаря более консервативной языковой традиции и меньшей академической нагрузке на это понятие. Параллельное существование lo в центральном новьяле и libus в периферийном диалекте демонстрирует классический случай неравномерного языкового изменения, где центральные, частотные области лексики подвергаются более интенсивной эрозии, чем периферийные.
loskra (литература) - Существительное loskra представляет собой сложное слово, образованное от двух староновьяльских корней: *libūs- (редуцированного в lo-) и *skrā ("письмо, записывание"). Первоначальное значение было "книжное письмо" или "записанное в хранилище", что точно описывало литературу как письменное творчество, предназначенное для сохранения.
Первый элемент lo- представляет редуцированную форму того же корня *libūsā, что дал современное lo "книга", но в составе сложного слова сохранил промежуточную стадию развития. Второй элемент *skr- восходит к тому же корню, что и современный глагол skrè "писать", но в архаичной субстантивной форме *skrā "письмо, писание".
Семантическое развитие от "книжного письма" к современному понятию "литература" отражает эволюцию представлений о письменном творчестве — от простой фиксации текстов до художественного сочинительства. Сохранение консонантного кластера -skr- во втором элементе указывает на раннее формирование этого термина, когда соединение корней еще не подвергалось фонетическому упрощению. Модель "носитель + действие" типична для новьяльской терминологии искусств.
løm (свет) - Существительное løm [лўoм] представляет собой результат радикального фонетического сокращения староновьяльского *lūōmā ("источник света, светило"). Корень *lū- этимологически родственен основе *lās- из laseria, но развился по иному фонетическому пути с лабиализацией гласного.
Промежуточной стадией была форма *lūøm, где происходило стяжение дифтонга ūō в специфический новьяльский звук ø [уо]. Современное произношение [луом] отражает частичную реституцию первоначального дифтонга в разговорной речи, что характерно для базовой лексики высокой частотности.
Семантическое сужение от общего понятия "светило, источник света" к абстрактному "свет" как физическому явлению произошло в период формирования научной терминологии новьяля. Краткость современной формы обусловлена частым употреблением слова в составных терминах и магических формулах, где требовалась фонетическая экономия. Консонантное окончание нетипично для исконно новьяльских существительных и указывает на глубокую архаичность основы.
løvbrud (преступление) - Существительное løvbrud [лўoвбруд] представляет собой сложное слово, образованное от староновьяльских корней *lōwā ("установление, правило") и *brudā ("поломка, разрушение"). Первоначальное значение было "разрушение установлений" или "поломка правил".
Первый элемент *lōw- восходит к корню со значением "устанавливать порядок, создавать правила", откуда развилось понятие закона как установленного порядка. Второй элемент *brud- описывал физическое разрушение или поломку, позднее метафорически расширившийся на нарушение абстрактных установлений.
В центральном новьяле дифтонг *ōw развился в специфический звук øv [ўoв], тогда как фридеклопейский lővbrud [лёвбруд] упростил его в öv [ёв], что типично для этого диалекта. Модель сложения "объект + действие" характерна для новьяльской юридической терминологии, где løvbrud буквально означает "законо-ломание" — точное определение преступления как нарушения установленного правопорядка.
ļut (человек) - Восходит к праиндоевропейскому корню lewǝdh- (человек, люди). В новьяльском языке является одним из самых продуктивных корней, участвующим в образовании терминов, связанных с человеческой деятельностью, социальными институтами и абстрактными понятиями. Орфографическая форма с начальным ļ отражает особое произношение этого звука в новьяльском языке. mars (война) - Существительное mars [марс] представляет собой раннее заимствование из земной латинской традиции, восходящее к имени римского бога войны Mars. Заимствование произошло в период активных межмировых контактов после Великого Пересечения, когда земные маги знакомили обитателей Магисмо с классической мифологией и военной терминологией.
Фонетическая адаптация была минимальной из-за совместимости латинской формы с новьяльской фонетической системой. Сохранение консонантного исхода -rs нетипично для исконно новьяльских существительных, что дополнительно подтверждает заимствованный характер слова. Семантическое развитие от собственного имени божества к нарицательному понятию "война" отражает процесс деперсонификации мифологических концептов.
Расширение значения до "атака" произошло в военной терминологии Магисмо, где mars стало обозначать не только общее понятие войны, но и конкретные боевые действия. В магической практике слово приобрело дополнительные коннотации агрессивной энергии и разрушительной силы, что отражается в составных терминах боевой магии. Заимствованная природа mars делает его частью обширного слоя межмировой лексики, связанной с земными культурными концептами.
mét (с) - Предлог mét восходит к староновьяльскому *mētā ("единение, совместность"), происходящему от древнего корня *me-, обозначавшего связь и объединение. В процессе фонетического развития произошло сокращение долгого гласного и утрата конечного слога.
Этимологически родственен предлогу om, который развился из той же основы через промежуточную форму *ōmā с метатезой согласных. Однако om приобрел более широкую семантику, включающую значения завершенности и интенсивности действия, тогда как mét сохранил первоначальное значение совместности.
Оба слова отражают древнюю индоевропейскую модель выражения пространственных и социальных отношений через предлоги, образованные от существительных, обозначающих единство и связь. В современном новьяле mét специализировался на выражении совместного действия ("делать что-то с кем-то"), что также отражается в одноименной приставке mét-.
mjosc (мальчик) - Возможное происхождение слова: Латинское "masculus". Славянские параллели: Можно усмотреть дальнее родство с "муж" (мужчина). Окончание с шипящим звуком напоминает славянские уменьшительные формы
Дальше произошла палатализация начального слога (появление "j" после "m"), а также сокращение и трансформация конечных звуков в "sc" (произносится как "ш").
mo (ещё) - Наречие mo [мо] представляет собой результат глубокой редукции староновьяльского *mōwā ("добавка, приращение"), образованного от древнего корня *mō- ("прибавлять, присоединять") с архаичным суффиксом *-wā, обозначавшим результат действия.
Первоначально *mōwā функционировало как существительное, описывающее дополнительную порцию чего-либо — еды, материала, времени. Грамматикализация в наречие происходила через эллиптические конструкции типа *"dè [mōwā]" ("дай [добавку]"), где существительное постепенно утрачивало субстантивные свойства и превращалось в модификатор действия.
Радикальное фонетическое сокращение *mōwā > mo объясняется исключительно высокой частотностью употребления и тенденцией служебных слов к максимальной краткости. Утрата дифтонгового элемента w и конечного гласного дала предельно сжатую форму. Сохранение только корневого элемента mo характерно для древнейших наречий новьяля, где семантическая нагрузка концентрируется в минимальной фонетической оболочке.
Существительное mova [мова] представляет собой восстановленную форму того же староновьяльского корня *mōwā ("добавка, приращение"), от которого произошло наречие mo. В отличие от mo, претерпевшего радикальную редукцию, mova сохранило субстантивные свойства через процесс лексической реституции.
Фонетическое развитие *mōwā > mova включало сокращение долгого гласного ō и упрощение дифтонгового элемента *w в v, что характерно для восстановленных новьяльских форм. Финальный гласный a представляет собой рефлекс древнего окончания *-ā, стабилизированный по аналогии с продуктивными моделями существительных.
Процесс реституции произошел в период формирования научной терминологии, когда потребовалось точное существительное для математических и магических понятий приращения. Семантическое поле "увеличение, прибавление, добавка" полностью соответствует исходному значению корня *mō-. Параллельное существование mo (наречие) и mova (существительное) демонстрирует типичную для новьяля дивергенцию форм от единого этимологического источника с различной грамматической специализацией.
nea (имя) - Существительное nea восходит к староновьяльскому *nēmā ("то, что названо, обозначение"), происходящему от праиндоевропейского корня *h₁nómn̥, давшего аналоги во многих языках мира. В процессе исторического развития произошла редукция носового согласного m и вокализация финального слога в дифтонг -ea.
Фонетическое изменение *nēmā > nea отражает типичную для новьяля тенденцию к упрощению консонантных кластеров и образованию благозвучных дифтонговых окончаний. Сохранение дифтонга -ea придает слову особую фонетическую выразительность, что символически подчеркивает важность концепта именования в культуре Магисмо.
Особое склонение nea с дательным падежом neje (вместо ожидаемого *nei) представляет собой архаичную черту, сохранившуюся от древних форм склонения. Это указывает на сакральный характер понятия "имя" в новьяльской традиции, где личные имена всегда считались магически значимыми и требующими особого грамматического оформления.
nerr (мы) - Исключительно новьяльское местоимение первого лица множественного числа, развившееся из староновьяльского jelas. Трансформация произошла через сложную цепочку фонетических изменений: начальное j- подверглось назализации под влиянием последующего -l-, давая промежуточную форму nelas; затем произошла ассимиляция -l- с конечным -s и метатеза (перестановка звуков), приведшая к форме ners; наконец, конечный согласный подвергся удвоению для усиления, что дало современную форму nerr. Во фридеклопейском диалекте развилась параллельная форма nus, отражающая иное направление фонетической эволюции. Демонстрирует значительную иррегулярность в склонении, с чередованием основ n-/r-. njosc (вечер) - Слово восходит к праиндоевропейскому корню *nokʷt-, означающему «ночь». Изначально обозначавшее весь тёмный период суток, со временем стало использоваться только для переходного времени (вечера). oan (закон) - Существительное oan [оан] восходит к староновьяльскому корню *lōwā ("установление, правило"), но претерпело более радикальные фонетические изменения. Как самостоятельное часто употребляемое слово, *lōwā подверглось интенсивной редукции.
Фонетическое развитие шло через промежуточные стадии: *lōwā > *ōwā > *owā > *oā > oan. Утрата начального l- объясняется редукцией в безударной позиции, характерной для служебных и абстрактных понятий. Дифтонг *ōw развился в oa, а конечный гласный редуцировался до назального n.
ohån (сразу) - Наречие ohån [охэ́н] восходит к староновьяльскому *ōxānā ("один удар, единый толчок"), образованному от корня *ōx- ("бить, ударять резко") с архаичным суффиксом единичности *-ānā. Первоначально слово описывало действие, совершаемое одним решительным движением или ударом.
Семантический переход от физического понятия "одного удара" к временному значению "сразу, немедленно" отражает древние представления о мгновенности как о концентрации действия в единой точке времени, подобно удару. Грамматикализация происходила через адвербиальное употребление в конструкциях, описывающих быстрые, решительные действия.
Фонетическое развитие включало сокращение долгого ō, смягчение согласного x в h и редукцию конечного гласного с сохранением назального n. Ударение на втором слоге (охэ́н) нетипично для новьяльских наречий и сохраняет архаичную акцентную модель. Современное ohån часто употребляется в магических контекстах для описания мгновенных заклинаний, что отражает исходную семантику концентрированного, "ударного" действия.
orgmors (убийство) - Существительное orgmors [оргморс] представляет собой сложное слово, образованное от староновьяльских корней *orgā ("окончание жизни, переход в небытие") и *morsā ("насильственное действие, принуждение"). Первый элемент *org- образует целое семейство слов, связанных со смертью, включая orgiļ "покойник".
Корень *org- первоначально описывал процесс угасания жизненных сил, "органическое" завершение существования. Второй элемент *mors- обозначал применение силы, принуждение к чему-либо против естественного хода событий. Сложение этих корней дало понятие "принужденного окончания жизни" — точное определение убийства как противоестественного прерывания жизненного цикла.
В orgiļ тот же корень *org- сочетается с суффиксом *-iļ, обозначавшим носителя состояния, что дало значение "носитель смерти, мертвец". Консонантный кластер -gm- в orgmors сохранился без упрощения, что указывает на терминологический характер слова. Модель "состояние + действие" типична для новьяльской криминальной лексики, где orgmors подчеркивает насильственный характер лишения жизни.
oušta (визит) - Существительное oušta [ӯсцта] восходит к староновьяльскому *ōuštā ("приход к кому-то, направленное посещение"), образованному от корня *ōu- ("идти к, направляться") с архаичным суффиксом результата действия *-štā, который образовывал существительные от глаголов движения.
Корень *ōu- первоначально описывал целенаправленное движение в сторону определенного места или лица, в отличие от общего понятия перемещения. Суффикс *-štā подчеркивал завершенность действия и его социальный характер. В центральном новьяле дифтонг *ōu сохранился как ou [ӯ], а консонантный кластер št развился в характерное новьяльское сочетание št [сцт].
Фридеклопейский űsta [юста] отражает упрощение дифтонга *ōu в монофтонг ű [ю] и редукцию консонантного кластера št в простое st. Эти изменения типичны для фридеклопейской фонетической системы, тяготеющей к более простым звуковым структурам. Семантическое развитие от "целенаправленного прихода" к формальному понятию "визит" отражает социальную эволюцию новьяльского общества, где спонтанные посещения постепенно уступили место регламентированным визитам.
plien (искусство) - Существительное plien [плиэн] восходит к староновьяльскому *pleijenā ("искусное сплетение, мастерское соединение"), образованному от корня *plei- ("плести, сплетать") с архаичным суффиксом результата *-jenā. Первоначально слово обозначало сложное плетеное изделие, требующее высокого мастерства.
Фонетическое развитие включало утрату конечного гласного *-ā и ассимиляцию консонантного кластера *-ijen- в -ien с сохранением дифтонгового произношения [jɛ]. Начальный кластер pl- остался без изменений как архаическая черта, характерная для древней ремесленной лексики.
Семантический переход от конкретного "искусного плетения" к абстрактному понятию "искусство, мастерство" отражает древние представления о творчестве как о процессе сложного "сплетения" различных элементов в гармоничное целое. В магической традиции новьяля заклинания часто описываются метафорой "плетения" энергетических нитей, что сохраняет связь с исходной семантикой корня *plei-.
propos (случай) - Собственное новьяльское слово для обозначения случая. rank (через) - Предлог rank восходит к староновьяльскому *rankā ("прорыв, разрыв в препятствии"), образованному от корня *ran- ("разрывать, пробивать") с архаичным локативным суффиксом *-kā, указывавшим на место или способ действия.
Первоначально *rankā обозначало физический прорыв через барьер или препятствие — трещину в стене, брешь в заборе, проход сквозь густой лес. Семантическое развитие к абстрактному предлогу "через" произошло через метафоризацию пространственного понятия прохождения сквозь препятствия.
Фонетическое оформление включало утрату конечного гласного и закрепление консонантного кластера -nk, что нетипично для новьяльских предлогов, но отражает древность основы. Краткость современной формы обусловлена высокой частотностью употребления в пространственных конструкциях. Корень *ran- сохранился в ряде глаголов, связанных с преодолением препятствий и пространственным перемещением, что подтверждает устойчивость исходной семантики прорыва и пересечения.
rent (вода) - Существительное rent восходит к староновьяльскому *rentā ("то, что течет, поток"), образованному от звукоподражательного корня *ren-, имитирующего журчание и плеск воды. Архаичный суффикс *-tā использовался для образования конкретных существительных от глагольных основ.
Первоначально *rentā обозначало любую текучую субстанцию, но постепенно семантически сузилось до основного значения "вода". Фонетическое развитие включало утрату конечного гласного и оглушение t в абсолютном исходе слова. Консонантное окончание, нетипичное для большинства новьяльских существительных, сохранилось благодаря высокой частотности употребления.
Звукоподражательная природа корня *ren- объясняет краткость и фонетическую простоту современной формы. В родственных диалектах зафиксированы варианты rena и renti, что подтверждает древность основы. Слово rent стало базой для множества производных, связанных с водой и жидкостями, сохранив при этом архаичную морфологическую структуру как свидетельство своего доисторического происхождения.
resè (быть) - Собственное новьяльское слово, обозначающее фундаментальное понятие бытия и существования. Единственный неправильный глагол в новьяльской грамматической системе, что подчеркивает его особый статус. Возможны дальние ассоциации с индоевропейским корнем h₁es- (быть). Производные от этого глагола спрягаются по стандартным правилам, не наследуя неправильную парадигму основного глагола. restè (жить) - Исключительно новьяльское слово, образованное от базового глагола resè (быть, существовать) с добавлением элемента -t-, вероятно, служащего для конкретизации способа существования. Семантическое развитие от абстрактного "быть" к конкретному "жить" отражает универсальную лингвистическую тенденцию, наблюдаемую во многих языках мира. Демонстрирует продуктивность в образовании понятий, связанных с различными аспектами жизни, существования и местопребывания. rivus (лицо) - Собственное новьяльское слово для обозначения лица, хотя имеет интересное созвучие с латинским rivus (ручей, поток). Возможная ассоциативная связь через метафору "черты лица текут/струятся". Фонетически напоминает латинское visus (вид, взгляд, зрение) с добавлением начального r-. Является продуктивной основой для образования сложных понятий, связанных с внешностью, выражением и социальным взаимодействием. savè (знать) - Происходит от праиндоевропейского *sep-/*sap- (ощущать). Эволюция в более конкретное значение "знать через ощущение/опыт" → "знать". Сохранение начального "sa-" как во многих романских языках. šavè (спешить) - Собственно-новьяльское слово. Могло возникнуть как звукоподражание быстрому движению (резкий звук "сц"). sceni (собака) - Существительное sceni [шень] восходит к староновьяльскому звукоподражательному корню *skēnī, имитирующему характерные звуки собачьего лая и поскуливания. Альтернативное написание sceņ отражает стяженную форму, где дифтонг *ēnī слился в специфический новьяльский звук ņ [нь].
Звукоподражательная природа корня объясняет его фонетическую стабильность — подобные основы сохраняют связь с имитируемыми звуками даже при исторических изменениях. Развитие *sk в sc [ш] характерно для новьяля перед гласными переднего ряда, а сохранение долгого гласного ē как e типично для звукоподражательной лексики.
Первоначально *skēnī было междометием, имитирующим собачий лай, которое затем субстантивировалось в название животного. Подобный путь развития — от звукоподражания к полнозначному существительному — характерен для обозначений домашних животных в новьяле. Вариативность написания sceni/sceņ отражает живые фонетические процессы, где полная и стяженная формы сосуществуют в современном языке, с тенденцией к преобладанию краткого варианта в разговорной речи.
ser (вы) - Исключительно новьяльское местоимение второго лица множественного числа, произошедшее из того же староновьяльского источника selas, что и единственное число si. Дифференциация форм произошла в ходе языковой эволюции: в то время как форма единственного числа развивалась через редукцию конечного слога (selas → sel → si), форма множественного числа эволюционировала через альтернативный путь с ротацизмом конечного согласного (selas → sels → ser). Такое двойственное развитие от одного источника типично для процесса грамматической дифференциации. Во фридеклопейском диалекте принимает форму vus, демонстрируя параллельную эволюцию с лабиализацией начального согласного. si (ты) - Исключительно новьяльское местоимение второго лица единственного числа, развившееся из староновьяльского selas. Трансформация произошла через серию фонетических редукций: начальный слог se- сохранился, но потерял конечный гласный, в то время как второй слог -las полностью редуцировался, оставив лишь след в виде палатализации оставшегося гласного. Этот процесс типичен для эволюции часто используемых служебных слов во многих языках. Местоимение сохраняет иррегулярность в склонении, с основами на c-/s- в разных падежных формах, что указывает на сложную историю фонетического развития и возможное влияние разных диалектных форм.Глагол skuļtè [скультэ] восходит к староновьяльскому *skulōitā ("отколовшаяся группа, отделившееся сообщество"), образованному от корня *skul- ("откалывать, отрезать от целого") с архаичным суффиксом *-ōitā, обозначавшим результат коллективного действия или сформированную группу.
skuļut (секта) - Существительное skuļut [скулют] восходит к староновьяльскому *skulōitā ("отколовшаяся группа, отделившееся сообщество"), образованному от корня *skul- ("откалывать, отрезать от целого") с архаичным суффиксом *-ōitā, обозначавшим результат коллективного действия или сформированную группу.
Корень *skul- первоначально описывал физический процесс отделения части от целого — откалывание куска камня, отрезание ветки от дерева. Метафорическое расширение к социальной сфере произошло через понятие "отколовшейся" религиозной или идеологической группы. В центральном новьяле дифтонг *ōi развился в специфический звук ļ [ль], а окончание редуцировалось до -ut.
Фридеклопейский skuloit [скуло́йт] сохранил архаичный дифтонг oi и демонстрирует характерное для этого диалекта ударение на дифтонге. Утрата конечного гласного *-ā произошла в обоих вариантах, но фридеклопейский сохранил больше от первоначальной фонетической структуры. Современное значение "секта" отражает негативную коннотацию отделения от основного религиозного или социального течения, что соответствует исходной семантике "откалывания" от целого.
sol (глаз) - Вероятно, собственное новьяльское слово для обозначения глаза. Возможны дальние ассоциации с латинским sol (солнце) через метафору "глаз как источник света/восприятия". Также созвучно с протоуральскими формами śilmä (глаз) с фонетическим упрощением. Односложная структура типична для обозначения базовых частей тела во многих языках мира. šooudiglim (себорейный дерматит) - От "šoou" (серебристый) и "diglim" (отслаивание). sor (на) - Предлог sor восходит к староновьяльскому *sōrā ("покров, поверхность, верхний слой"), которое, в свою очередь, произошло от праиндоевропейского корня, родственного словам, обозначающим покрытие и защиту.
В раннем новьяле слово претерпело фонетическое упрощение: долгий гласный сократился, а конечное -ā редуцировалось. Семантическое развитие шло по типичному для пространственных предлогов пути: от конкретного существительного к абстрактному указанию на пространственные отношения.
Любопытно, что в милул-халфирском диалекте новьяля сохранилась архаичная форма sora в составе некоторых устойчивых выражений, связанных с магическими ритуалами покрытия и защиты.
Современное использование sor как предлога со значением "на, поверх" отражает первоначальную семантику покрытия и расположения сверху. Это же значение сохраняется в приставке sor-, образующей глаголы со значением действия, направленного на поверхность объекта.
søk (сам) - Рефлексивное местоимение søk [сўoк] восходит к староновьяльскому *sōwekā ("самостоятельный, отдельно стоящий"), где корень *sō- обозначал выделение из общей массы, а элемент *-wek- указывал на активное состояние или позицию.
Радикальное фонетическое сокращение произошло через промежуточные стадии *sōwek > *søwk > *søk с характерной для местоимений тенденцией к максимальной краткости. Специфический гласный ø [уо] возник в результате контракции дифтонга ōw, а финальное k представляет собой остаток древнего суффикса активности.
Семантическое развитие шло от конкретного понятия "стоящий отдельно" к абстрактному местоименному значению "сам". Сохранение консонантного исхода -k нетипично для новьяльских местоимений и указывает на архаичность основы. Особое произношение [сўoк] с дифтонгоидным элементом отражает древнюю фонетическую структуру, частично восстановленную в разговорной речи для фонетического различения с омонимами.
sveļ (раз) - Собственное новьяльское слово со значением "раз", ставшее источником продуктивной приставки sve-, используемой для обозначения разделения, распространения, разнонаправленности действия. Фонетически можно усмотреть дальнее сходство со славянскими формами "раз-/рас-", индоевропейским корнем su- (хороший, благой, полный) и санскритским sva- (свой, собственный). Концептуально отражает идею отделения, выделения или уникальности единичного случая. taļma (фундамент) - Восходит к эльфийскому языку Квенья «talma» (фундамент) tè (спать) - Вероятно, восходит к звукоподражательным формам, имитирующим спокойное дыхание спящего. Компактная односложная форма отражает базовый характер понятия. Созвучно с ограниченными элементами в различных языковых семьях, обозначающими состояние покоя или тишины. telo (мир) - Фонетически напоминает праславянское tělo (тело), но с совершенно иным значением. Возможная связь с древнегреческим τέλος (telos - цель, завершение, полнота) через метафорическое расширение понятия "полноты" к "миру как целостности". Созвучно также с латинским tellus (земля). В новьяльском языке является продуктивной основой для образования понятий, связанных с космологией, мировоззрением и глобальными концепциями. temp (время) - Происходит от праиндоевропейского корня *temp-/*tem- (растягивать, делить), который дал начало латинскому tempus (время), от которого произошли романские формы: итальянское tempo, французское temps, испанское tiempo. В новьяльском языке слово сохранило компактную форму, близкую к исходному индоевропейскому корню, избавившись от латинского окончания. tesen (день) - Собственное новьяльское слово для обозначения дня, хотя возможна связь с праиндоевропейским корнем *dhegh-/*dhegʷh- (гореть, жечь) через ассоциацию дня со светом и солнечным теплом. Фонетически отдаленно напоминает латинское diēs (день) с перестановкой звуков. В новьяльском языке образует обширное словообразовательное гнездо, включая временные наречия, прилагательные и сложные понятия. tinscaeļ (лакомый) - Происходит от древнего новьяльского корня "tin" (наслаждение) и "scæł" (притягивающий чувства). truad (работа) - Вероятно, восходит к праиндоевропейскому корню treud- (давить, сжимать, напрягаться), что семантически соответствует идее труда как усилия. Возможна также связь с кельтскими формами: валлийским trwyddo (через, посредством) и бретонским treut (проход, переход) — через концепцию "прохождения через усилие". Сосуществует в новьяльском с альтернативными терминами lofv и orendor, указывая на семантическую дифференциацию различных аспектов трудовой деятельности. Является высокопродуктивной основой для образования слов, связанных с трудом, работой и производственной деятельностью. uih (год) - Собственное новьяльское образование для обозначения года. Произношение напоминает древнескандинавское ár (год) с фонетическим сдвигом. Также возможна дальняя связь с протогерманским jērą (год, урожай) через трансформацию начального звука. Структура слова с дифтонгом и придыхательным окончанием характерна для временны́х понятий в новьяльском языке. vacek (ребёнок) - Собственное новьяльское слово для обозначения ребёнка. Демонстрирует нерегулярное образование множественного числа vacečå, типичное для слов с окончанием -k в новьяльском языке. Возможно звукоподражательное происхождение, связанное с детской речью или детским лепетом. Является основой для образования комплекса слов, связанных с детством и детскими учреждениями. vè (волноваться) - Вероятно, звукоизобразительного происхождения, где краткость и звучание передают саму идею колебательного движения. Связано с новьяльскими férħ (волна) и veverħ (колебание). Возможно родство с праиндоевропейским корнем *wel-/*wol- (вращать, катить), давшим начало словам со значением волнообразного движения во многих языках. vè (волновать) - Вероятно, звукоизобразительного происхождения, где краткость и звучание передают саму идею колебательного движения. Связано с новьяльскими férħ (волна) и veverħ (колебание). Возможно родство с праиндоевропейским корнем *wel-/*wol- (вращать, катить), давшим начало словам со значением волнообразного движения во многих языках. vekou (общий) - Прилагательное vekou [вэ́кӯ] восходит к староновьяльскому *wēkauā ("собранный воедино, принадлежащий всем"), образованному от корня *wēk- ("собирать, объединять") с архаичным суффиксом *-auā, формировавшим прилагательные качественного состояния.
Корень *wēk- этимологически связан с древним глаголом собирания и объединения разрозненных элементов в единое целое. Фонетическое развитие включало переход начального w в v и стяжение дифтонга *ēkau в ekou с последующим сокращением финального гласного до стандартного прилагательного окончания -ou.
Семантическое развитие от "собранный воедино" к современным значениям "общий, совокупный, суммарный" отражает математизацию древнего понятия объединения. В магической терминологии vekou часто описывает заклинания и ритуалы, объединяющие различные энергетические потоки в единую силу. Ударение на первом слоге (вэ́кӯ) сохраняет архаичную акцентную модель, типичную для древних качественных прилагательных новьяля.
vérnås (здравствуй) - Междометие vérnås [вeрнэ́с] восходит к староновьяльскому приветственному выражению *wērna ās ("цветения тебе"), где *wērna (родительный падеж от *wērnā "весеннее цветение, жизненная сила") сочеталось с архаичной дательной формой *ās ("тебе"). Первоначально это было ритуальное пожелание жизненной силы и процветания.
В процессе лексикализации синтаксическая конструкция превратилась в единое приветственное междометие. Фонетическое развитие включало стяжение *wērna ās в *wērnās с последующим сокращением долгого гласного и ассимиляцией w в v. Ударение сместилось на второй слог, что характерно для лексикализованных фразеологизмов.
Фридеклопейский vérneis [вeрнэйс] сохранил более архаичную форму дательного падежа *-eis (вместо упрощенного -ås), что отражает консервативные черты этого диалекта. Корень *wērn- связан с древними весенними ритуалами новьяльских народов, где взаимные пожелания "цветения" символизировали надежду на благополучие и магическую защиту. Современное использование как универсального приветствия сохраняет изначальную семантику благопожелания, хотя буквальное значение уже не осознается носителями языка.
viu (жизнь) - Восходит к латинскому vivus (живой) и vita (жизнь), с возможным влиянием романских форм: французского vie, итальянского vita, испанского vida. Односложная структура отражает фонетическое упрощение и адаптацию в новьяльском языке. Является чрезвычайно продуктивной основой для словообразования, порождая широкий спектр понятий, связанных с жизнью, жизненной силой и живыми существами. vontr (конец) - Предположительно собственное новьяльское слово для обозначения конца или завершения. В новьяле образует разветвлённую систему производных слов, от абстрактных понятий до социальных институтов. vroh (вид) - Вероятно, происходит от праиндоевропейского корня *wer-/*wor- (наблюдать, замечать). Родственно санскритскому vrata (наблюдение), древнегерманскому wara (внимание) и славянским формам от корня *вид-/*вед-. В новьяльском образует производный глагол vrohtè (видеть) путем добавления глагольного суффикса -tè, что демонстрирует системное словообразование в языке. vrohtè (видеть) - Глагол vrohtè [врохтэ] образован от староновьяльского существительного *vroohā ("вид, зрительное восприятие") с добавлением глагольного суффикса *-tē, что дало промежуточную форму *vroohtē. Современное существительное vroh представляет собой редуцированную форму того же корня *vroohā с утратой дифтонга и конечного гласного.
Фонетическое развитие глагола включало упрощение дифтонга *oo в o и эпентезу согласного t для разрешения хиатуса между корнем и глагольным окончанием. Корень *vroo- этимологически связан с понятием "раскрытия глаз" и ясного восприятия окружающего мира.
Фридеклопейская форма vičè [виче] представляет собой результат диссимилятивного изменения, где группа согласных *roh упростилась в i через промежуточную стадию *vriče. Это явление характерно для фридеклопейского диалекта, где избегаются сложные консонантные кластеры в пользу более простых вокалических структур. Подобная диссимиляция r...h > ič встречается в нескольких других фридеклопейских словах, что указывает на системный характер этого фонетического процесса.
zåļt (слово) - Собственное новьяльское слово для обозначения слова. Сосуществует с менее употребительным синонимом mort (восходящим к архаичному староновьяльскому murt). Возможна ассоциация с праиндоевропейским корнем sekʷ- (говорить, рассказывать). Формирует богатое словообразовательное гнездо, охватывающее разнообразные аспекты языка, речи и литературы. zaukè (брать) - Собственное новьяльское слово, основной глагол для выражения концепции взятия, приобретения. Предпочитается более редкому синониму konktè. Образует богатое словообразовательное гнездо с широким спектром значений от нейтрального "взятия" до юридических, экономических и даже негативных концептов, связанных с неправомерным присвоением. zaůlè (набрать) - Глагол zaůlè [заӯлэ] восходит к староновьяльскому *zawūlē ("собирать в кучу, скапливать по частям"), образованному от корня *zaw- ("сгребать, сводить воедино") с архаичным процессуальным суффиксом *-ūlē, обозначавшим длительное постепенное действие.
В центральном новьяле фонетическое развитие включало стяжение дифтонга *aw в монофтонг a и сохранение долгого ū как специфического новьяльского ů [ӯ]. Фридеклопейский диалект пошел иным путем: дифтонг *aw развился в ōo через промежуточную стадию *ōw, а долгий гласный ū дифтонгизировался в oi, дав форму zōoilè [зōо́йлэ].
Корень *zaw- первоначально описывал физическое действие сгребания зерна или других мелких предметов в одно место. Семантическое расширение до абстрактных значений "аккумулировать, набирать" произошло через метафоризацию процесса постепенного накопления. Различие в диалектных формах отражает географическое разделение новьяльского языкового ареала, где фридеклопейский сохранил более архаичную фонетическую структуру с характерными дифтонгами.
zļut (постепенно) - Наречие zļut [злют] восходит к староновьяльскому *zlōitā ("по капле, медленным течением"), образованному от корня *zlō- ("сочиться, медленно течь") с архаичным наречным суффиксом *-itā, обозначавшим способ или манеру действия.
В центральном новьяле произошло характерное развитие дифтонга *ōi в специфический новьяльский звук ļ [ль] с последующей редукцией наречного окончания *-itā до -ut. Фридеклопейский диалект сохранил архаичный дифтонг oi и развил ударение на нем (зло́йт), что типично для консервативной фонетической системы этого региона.
Корень *zlō- первоначально описывал медленное просачивание жидкости — капание росы, сочение древесного сока, неторопливое течение ручейка. Метафорическое расширение к понятию временной постепенности отражает древние представления о времени как о "текучей субстанции". Фонетическое различие между zļut и zloit демонстрирует классическое диалектное расхождение в развитии дифтонгов, где центральный новьяль тяготеет к монофтонгизации, а периферийные диалекты сохраняют архаичные дифтонговые структуры.